(поэма не о нас)
Часть первая. Сгоревшая
1
По-питерски прохладно и смурнО.
Рубиновые звёзды – в тёмных тучах.
Рождаются слова и рвутся, муча,
Сказать всё то, что выжжено давно.
И я стихи пишу – не о тебе,
А лишь о том, что болью сердце пело.
А я – устала. Я – дотла сгорела
В отчаянной, пустой, немой мольбе.
Москва задушит, снегом захлебнусь,
Как горем в парке я одна давилась.
И я поэмой, как вином, забылась,
Чтоб то забыть, к чему я не вернусь.
2
Мне бы только не любить, родимый,
Не искать твоих горячих глаз.
Не могу спокойно сжиться с ними,
Не пойму, что это – не для нас.
Мне бы только позабыть, хороший,
Как мои ты губы целовал.
Не могу оставить это в прошлом,
Не пойму, что ты меня не ждал.
3
Мне не надо твоей любви.
Мне не надо прикосновений.
Всё неправда. Слова твои –
Отголоски моих волнений.
Что за голос! И я дрожу,
Собирая осколки силы.
Целый год уже ухожу…
Но сама же – держать просила.
4
Девушка с глазами цвета смерти
Заглянула в зеркало моё.
И тогда я поняла, поверьте,
Что сердечко отдала своё.
Что осталась жизнь – в его объятьях,
Что он душу поцелуем взял.
…и слетает шелухою платье,
Чтобы кожу нежно целовал…
Я с ним обручилась ночью – верьте!
Пеплом растрепалась от огня.
…Девушка с глазами цвета смерти
В отраженье смотрит на меня.
5
Невеликодушно усмехнулся,
Сердце разбивая на куски.
Голос дрогнул, голос захлебнулся…
А в глазах – не вижу я ни зги.
Чёрные, всё страстью обжигают,
Тянешься губами ты к плечу…
Безразличием молчанье убивает,
Прижимаюсь, быть твоей хочу.
Так жестока равнодушность силы!
Безнадежная, пощады я молю.
Как же я сочувствия просила!
Как же остро, больно я люблю!
6
Спросил отрывисто:
– Зачем бледна?
Отвечу мысленно,
Что я одна.
Жила надеждою –
Осталась боль.
Моё отчаянье
Ты не неволь.
Моё отчаянье
Меня убьёт.
Но что тебе с того,
Холодный лёд?
7
Всё я знаю, и ты некстати
Целуешь руки мои.
Касаешься нежно платья –
Но нету в этом любви.
Всё я знаю, и ты напрасно
Так нежно мне говоришь,
Целуешь меня так страстно…
…а в сердце своём – молчишь!
8
Ты, ты! Любимый, проклятый!
И страсти, и руки цепляются,
и крошатся нервы,
и мысли маются!
Ты, ты! Любимый, убийственный!
И слёзы, и болью рушится,
и седые ресницы,
а пальцы – не слушаются!
Ты, ты! Любимый, единственный!
И нет силы, и строки рваные,
и рифмы сбитые,
и стихи – незваные.
Часть вторая
Сожжённая
1
Холодно-мёртвые строки
Рождаются с бледных губ.
Чувства мои глубоки,
Ты – равнодушен и груб.
Сердце моё онемело,
Устало любви искать.
Увы! Я была слишком смелой –
И слишком твоей опять.
2
И умирать, наверно, не пристало
Тому, кто так любил и так горел!
Но много боли, силы – слишком мало,
Так пусть всё будет так, как ты хотел!
Согласна я на всё, что будет с нами.
И только роза – на исходе сил.
Та самая, живая и с шипами,
Которую не ты мне подарил.
3
Я, проклятая, обещала руку –
И тебе я её отдам.
На крестную эту муку
Меня поведёшь ты сам.
Моим отгоревшим сердцем,
Коль хочешь, так ты владей.
Но дай же мне оглядеться,
Вздохнуть хоть бы раз, злодей!
Ты, прОклятый, не отпустишь,
Всё крепче держишь меня.
Но дай же, дай обернусь лишь –
И буду навек твоя!
4
Ты рыцарь с печальным взглядом,
А я – дикарка ветров.
Мой дом – по соседству с адом,
Твой – замок Мечты из снов.
Ты в дивной волшебной сказке
Гитарой поёшь любовь.
Я – в дикой цыганской пляске
Умру на помосте вновь.
А ты всё стихи слагаешь
О светлой своей любви…
А я спою в ответ, знаешь,
О гибели песни мои!
Ты – рыцарь с душою чистой.
Я – дьяволу отдана.
Молись за меня Пречистой!
Жалеет меня она.
5
И горели свечи
В этом аду.
И горели плечи
В твоём плену.
И пели гимны
Богу во славу.
И были дымны
Душистые травы.
***
Ты поднял фату,
Промолвил: “Она моя!”
В холодном поту
Дрожала секунду я.
***
Потом прокричала отчаянно:
“Нельзя повенчаться мне!
Я ведьма!”
Всё так нечаянно,
Как будто бы в страшном сне.
***
Священник махал кадилом,
А взгляд его был остёр.
Призвал он святую силу –
Послал меня на костёр.
И в пламени, корчась мукой,
Последнее – взгляд был твой.
И был мне тот взгляд порукой:
В аду весь ты будешь – мой.
Мария Берестова
24 ноября 2011 года
